В Европе стартовал очередной виток развития "зеленой" энергетики

Так можно охарактеризовать итоги конференции RE: Source-2018, прошедшей в Амстердаме под эгидой ассоциации Wind Power Europe 21‑22 ноября.

Количество участников данного события превысило 800 человек. Среди приглашенных были крупные энергетические компании, оптовые потребители электроэнергии, представители европейских промышленных ассоциаций, регулирующих органов, финансовых учреждений. Конференция была совмещена с форумом продавцов и покупателей «зеленой» энергии.

Конференция прошла под лозунгом «от 100 к 100 тысячам»: как перейти от нескольких десятков компаний, добровольно обязавшихся обеспечить 100 % своей энергии за счет ВИЭ, к сотням тысяч фирм? Как сделать так, чтобы возобновляемая энергия (энергия, произведенная без прямых выбросов парниковых газов, поставляемая, например, по прямым двусторонним соглашениям – power purchase agreements, PPA) стала доступна не только грандам, но и средним и даже малым компаниям? На эти вопросы постарались ответить приглашенные спикеры – участники энергетического рынка, эксперты и представители европейских ассоциаций.

В ходе вступительной сессии с речью к участникам конференции обратился Марко Менсинк, генеральный директор Европейского совета химической промышленности (CEFIC). Он адресовал свой доклад инвесторам в энергетику, девелоперам и владельцам энергетических компаний. Обозначив потенциальный размер рынка, докладчик указал на то, что программа «безуглеродной» энергетики и промышленности в ЕС включает несколько составляющих: 1) технологии улавливания углекислого газа (CCS); 2) технологии химической переработки углерода (пластиков, полимеров и иных углеродсодержащих отходов); 3) развитие водородной энергетики; 4) максимальная электрификация технологических процессов (отопление, крекинг, плавка и прочее).

Господин Менсинк упомянул так называемые «энергетические интенсивы» (Energy Intenstives) – направления электрификации основных промышленных процессов, без которых невозможно обеспечить нулевые выбросы парниковых газов. Совокупная годовая потребность промышленности ЕС в электрической энергии (при условии полной электрификации) может составить от 3 до 4 тыс. ТВт-ч.

В ходе панельных дискуссий первого дня мероприятия было предложено десять основных направлений, нацеленных на развитие прямой торговли энергией, произведенной при «нулевых выбросах парниковых газов»:

Каковы особенности определения корпоративной стратегии закупок в отношении энергетических ресурсов? Каковы основные вызовы, стоящие перед сторонами прямых двусторонних договоров, заключаемых в рамках механизмов директивы ЕС «О возобновляемой энергетике»? Как должно развиваться национальное регулирование для того, чтобы облегчить / упростить механизмы межкорпоративных (прямых) долгосрочных сделок на энергию? Эти направления обсуждались в ходе круглых столов второго дня конференции.

О современном устройстве межкорпоративной торговли энергией в ЕС организаторы и участники конференции рассказали на брифинге.

Корреспондент «ЭПР» поинтересовался:

– Большое внимание сегодня уделяется сертификатам соответствия (Guarantees of Origin, GO), которые выдаются производителям энергии на объемы «зеленой» генерации. Почему они так важны для развития ВИЭ?

Участники брифинга отметили:

– GO гарантируют, что энергия сертифицированного источника ВИЭ не будет подлежать «двойному учету» (контроль за сертификацией осуществляют национальные регулирующие органы). Сертификат выпускается в отношении выработки генерирующей установки, работающей на основе ВИЭ. Стандартный номинал сертификата – 1 МВт-ч. Любое использование сертификата должно состояться в течение 12 месяцев после факта выработки. После этого (либо раньше – по желанию потребителя) сертификат подлежит обязательному погашению. Возможность свободного оборота сертификатов важна, так как гарантирует производителю ВИЭ, что его энергия будет потреблена. С другой стороны, приобретая Guarantee of Origin, промышленный потребитель электроэнергии сертификата гарантирует и заявляет, что его объем не оказывает негативного воздействия на климат.

– Мы понимаем, что у ВИЭ как источника генерации есть ряд системных недостатков. Один из них – неравномерность во времени, суточные и сезонные колебания. Очевидно, что накопители энергии (в широком понимании) необходимы для стабильной работы энергосистемы, в которой доминирующую роль играет выработка за счет энергии ветра, солнца, волн, неравномерная по своей природе. Есть ли планы по созданию механизма двусторонних договоров на хранение энергии?

Ванесса Майлер, стратег по возобновляемой энергетике компании Microsoft: – Идея очень интересна, но нам неизвестно о таких планах. Примеры объектов генерации на основе накопителей энергии имеются в Соединенных Штатах, там они предоставляют системные услуги. Цена чисто коммерческих установок на настоящий момент неконкурентна. Один из наших недавних двусторонних договоров заключен с ветроэлектрической станцией, где каждая турбина оборудована собственным накопителем мощностью 100 кВт. Однако возможны и имели место «гибридные» сделки PPA, когда накопитель энергии проектируется как часть электростанции.

На вопрос о коммерческом использовании накопителей энергии после панельной дискуссии ответила также Марион Лабатю, директор по регулированию рынков ассоциации Eurelectric:

– Мы не в курсе, функционируют ли коммерческие накопители энергии. Основная часть имеющихся накопителей предоставляет системные услуги, которые имеют большую маржинальность, нежели поставка электроэнергии на рынок. При расчете сценариев, в которых доля ВИЭ в энергобалансе на территории ЕС доведена вплоть до 100 %, данные источники являются весьма востребованными как для внутрисуточного регулирования, так и для сезонного.

В ходе своих выступлений представители компаний – лидеров своих отраслей, присоединившиеся к клубу RE:100, подтвердили целевые намерения обеспечить себя чистой энергией на 100 %. Особое внимание привлекли выступления высокотехнологичных ИТ-компаний, владеющих дата-центрами (как известно, последние являются крупными потребителями энергии). Представители отрасли особо подчеркнули, что свои обязательства они выполняют досрочно.

Роли регулирования в механизме прямых межкорпоративных контрактов организаторы посвятили отдельную панельную сессию «Рынки и регулирование: хороший, плохой, злой». На вопрос корреспондента «ЭПР» о существующих барьерах для развития рынка PPA отвечали участники панельной дискуссии, которые отметили:

– Три наиболее существенных сдерживающих фактора на сегодня – это слабая унификация контрактов, сложность трансграничных правил торговли электроэнергией и особенности национального регулирования в странах-участницах.

Количество зарегистрированных участников конференции RE: Source-2018 удвоилось по сравнению с прошлогодним событием. Это следствие роста рынка прямых контрактов на электроэнергию. Однако дела с развитием возобновляемых двусторонних межкорпоративных контрактов (особенно когда дело касается трансграничных контрактов даже внутри зон UCTE / Nordic) обстоят не так радужно, как может показаться стороннему наблюдателю.

Так, не во всех странах ЕС механизм зеленых двусторонних договоров был встречен с энтузиазмом. В роли лидеров выступают Великобритания, Нидерланды, Бельгия, страны Скандинавии, Испания. Германия и Франция же идут в арьергарде этого процесса. Германия – потому что и так имеет большую долю генерации ВИЭ (и выводит из эксплуатации АЭС), а Франция – потому что доля АЭС велика и избыток зеленой мощности не востребован в силу системных ограничений.

Надо сказать, что Европейская комиссия выступает и с рядом других инициатив, направленных на рост возобновляемой энергетики. Электроэнергетика – не единственный источник загрязнения атмосферы. Вторым по значимости источником выбросов является транспорт. Например, всерьез обсуждаются планы по дестимулированию производства транспортных средств с использованием двигателей внутреннего сгорания для снижения выбросов. Правда, ряд городов Европы давно перешел на чистый транспорт, не дожидаясь законодательных инициатив Еврокомиссии. Например, в том же Амстердаме 75 % населения владеет велосипедами и более 50 % регулярно передвигаются по городу с помощью мускульной силы, крутя педали.

Зеленые двусторонние договоры – только одна из многих инициатив, предпринимаемых Европой для достижения цели «ноль выбросов». Участниками RE: Source-2018 (покупателями, продавцами и посредниками рынка ВИЭ) неоднократно озвучивались планы перехода к новой энергетической эре (energy transition). Очевидно, что энергетический переход – дело не одного года и даже не двух-трех десятилетий. Но политическая воля пока налицо: Евросоюз стремится к энергетической независимости.

Наши европейские партнеры не стоят на месте, институциональные предпосылки созданы и совершенствуются: на очереди – принятие пакета RED‑II (Renewable Energy Directive – II, новой директивы «О возобновляемой энергетике»). До конца 2018 г. ожидается принятие Энергостратегии ЕС-2050.

Конечно, Россию как углеводородного экспортера должно волновать, насколько успешным будет рынок возобновляемой энергетики. Этот интерес носит двоякий характер. Во-первых, следует оценить, как энергетический переход может изменить спрос на первичные энергоносители, а во‑вторых, нам надо понять плюсы и минусы механизмов стимулирования ВИЭ для возможной адаптации в России.

Политиками ЕС (читай, импортерами российского газа) заявлена амбициозная задача: к 2030 г. заместить 32 % энергобаланса энергией, производимой без выбросов углекислого газа. Это эквивалентно 55 % производимой сейчас электроэнергии.

Как это выглядит в цифрах, приведенных к объему природного газа? Если выразить ожидаемую разницу потребления «безэмиссионной» энергии между 2030 и 2020 гг. (12 % от полной потребности ЕС в первичной энергии) через калорийность объема природного газа, то мы получим ориентировочно 275 млрд кубометров. Серьезная цифра!

Прямые договоры на «зеленую» электроэнергию были (и в значительной степени пока остаются) средством пиара для крупных энергоемких потребителей. Однако с развитием рынка технологий ВИЭ данный механизм постепенно обретает «коммерческую» самостоятельность во многих странах и стимулирует рост возобновляемой энергетики «снизу вверх».

У нас меры по поддержке ВИЭ на оптовом и розничном рынках электроэнергии (т. н. «ДПМ ВИЭ» и «компенсация потерь») пока успешно реализуются по принципу «сверху вниз». При этом следует упомянуть, что в России работают представительства международных компаний, взявших на себя обязательства по переходу к безуглеродному потреблению энергии. Хотя бы поэтому возможность прямых ВИЭ-договоров как направления диверсификации топливно-энергетического баланса целесообразно проанализировать на законодательном уровне.

Для того чтобы читателю стала понятна проблематика торговли зеленой энергией, необходимо сделать небольшой экскурс в регуляторные и нормативные основы рынка.

Механизмы торговли электроэнергией в Европейском Союзе постоянно совершенствуются: одним из шагов на пути обретения энергетической независимости стали инициативы в рамках директивы ЕС «О возобновляемой энергии» (RED, Renewable Energy Directive).

EU Renewable Energy Directive, RED – директива ЕC 2009 / 28 / EC «О возобновляемой энергии» от 23.04.2009 – рамочный нормативный акт Европарламента и Европейской комиссии, определяющий стратегию и устанавливающий целевые значения развития альтернативной энергетики стран – участниц союза до 2020 г. На смену RED разрабатывается директива RED‑II, проект документа (согласованный институтами ЕС 14.06.2018) охватывает период до 2030 г. Целевой ориентир второй директивы – обеспечить 32 % потребностей в первичной энергии за счет «безэмиссионных» источников энергии.

Механизмы, заложенные в директиве, позволяют продавцам и покупателям электроэнергии (юридическим лицам) вступать в прямые коммерческие отношения в рамках двусторонних свободных Договоров на поставку мощности (PPA, Power Purchase Agreements). Конструкция и содержание договоров не являются универсальными: участники сами определяют стоимость и существенные условия, однако при этом соблюдаются общие принципы, такие, как долгосрочность и гарантия цены. Важная особенность данного инструмента заключается в отсутствии требования привлекать системного либо коммерческого оператора в качестве третьей стороны (последние остаются как бы «за рамками»).

Договоры PPA используются в качестве механизма софинансирования, который имеет надежную нишу в энергетическом девелопменте. Договор, предъявленный девелопером, может быть принят банком в качестве обеспечения. Покупатель энергии также в плюсе: получает гарантию цены / объема поставки электроэнергии на перспективу 15‑25 лет. Начиная с 2015 г. мировой контрактный объем мощности по заключенным свободным двусторонним договорам составил 21 ГВт. Если покупатель хочет, чтобы поставляемая энергия имела «зеленое» происхождение, продавец предоставляет на весь объем (или на его часть) так называемый Сертификат происхождения (Guarantee of Origin, G. O.).

Guarantee of Origin, GO (Сертификат происхождения) – документ, подтверждающий, что энергия (электричество, пар, горячая вода либо промышленный холод) выработана на основе возобновляемых источников. Сертификаты происхождения – относительно новый инструмент поддержки ВИЭ. Guarantee of Origin выпускается национальным регулирующим органом в адрес конкретной энергетической установки сроком на 12 месяцев на определенный объем производства энергии.

RE: 100 – хартия корпоративных потребителей энергии, к которой присоединились ведущие экономические лидеры Старого и Нового Света – крупные компании и промышленные ассоциации, в ходе Климатической недели в Нью-Йорке в 2014 г. 155 участников хартии взяли на себя добровольные публичные обязательства обеспечить 100 % своих потребностей в энергии за счет «безуглеродных» источников. Суммарное годовое электропотребление компаний из клуба RE: 100 к 2030 г. составит 67 ТВт-ч, что сравнимо с сегодняшним потреблением Бельгии.