Германский энергетический кризис порождён возобновляемыми источниками

Альтернативная энергетика, увы, работает скачкообразно, ведь солнце может спрятаться, а ветер стихнуть. И эта проблема до сих пор не решена.

Солнечные панели заняли офисную крышу, ветроустановки запели на холме, биогаз созрел в поле. Совсем недавно Германия зачитывалась репортажами о том, как ферма Петры Рёш в деревне Прошим стала поставщиком энергии для всей округи. Это был прекрасный символ превращения страны в мирового лидера альтернативной энергетики и наука всему промышленно развитому миру, который никак не начнёт бороться с изменением климата.

Однако на днях стало известно, что власти Бранденбурга собираются стереть с лица земли Прошим вместе с фермой г-жи Рёш и её возобновляемыми источниками энергии ради расширения карьера по добыче бурого угля, чтобы соседняя электростанция смогла проработать ещё лет тридцать.

Что происходит? Разве Германия не должна возглавлять борьбу с ископаемым топливом и изменением климата? Разве не было достигнуто в 2011 году межпартийное соглашение относительно «энергивенде» — постепенного сокращения зависимости от атома и угля в пользу солнца и ветра? Возобновляемые источники энергии, на которые сейчас приходится 23% немецкого электричества, должны были достичь 80% к 2050 году и помочь миру довести выбросы углекислого газа до 5% от уровня 1990-го.

Новый доклад Межправительственной группы экспертов по изменению климата, обнародованный в прошлые выходные в Берлине, что всего в двух часах езды от лигнитового карьера в Брандендурге, подчёркивает, что серьёзное сокращение выбросов необходимо, если мы хотим предотвратить опасное изменение климата. Тем не менее, несмотря на то что у Германии больше ветроустановок и солнечных фабрик, чем у любой другой промышленно развитой страны, она сжигает больше бурого угля, чем кто бы то ни было, а это худший топливный выбор.

В настоящее время лигнит обеспечивает 26% энергетики страны, хотя производит в 3–7 раз больше CO2, чем природный газ, на эквивалентное количество энергии. В значительной мере из-за него немецкие выбросы CO2 впервые за 20 лет начали расти. Хуже того, в прошлом году вложения в возобновляемые источники энергии рухнули на 56%, поскольку правительство отказалось платить людям, подающим энергию в электросеть, и у граждан пропало желание устанавливать солнечные панели.

Однако «зелёная» мечта не умерла. На самом деле энергетический кризис в Германии отчасти связан именно с успехом возобновляемых источников. В погожие деньки солнечные панели обеспечивают половину потребности страны в электричестве. В другие дни за них отдуваются ветроустановки. Германия — первая крупная страна, в которой возобновляемые источники перестали быть фиговым листочком на теле энергетики.

Проблема только в том, что сектор работает скачкообразно. Ветер может утихнуть, а солнце — спрятаться, и приходится искать замену. Нужен источник энергии, который можно быстро включать и выключать в случае надобности. Глава берлинской распределительной компании 50Hertz Борис Шухт никогда не забудет, как прошлой весной прогноз погоды внезапно поменялся и перед ним встала задача за пару часов найти несколько гигаватт.

Германия пока не знает, где взять такой источник. Не подходят ни атом, ни антрацит, ни лигнит. Шведская компания Vattenfall, которая владеет карьером и собирается уничтожить Прошим, утверждает, что её лигнитовая электростанция в районе Чёрный насос (Schwarze Pumpe) городка Шпремберг включается восемь часов, поэтому она всегда работает на 40% мощности, льёт ли дождь или светит солнце.

Газ можно перекрыть за десять минут. Но в Германии газ очень дорогой. Треть его поставляет Россия, а сейчас это большой политический риск. Поэтому немецкие газовые электростанции закрываются, а их место занимают лигнитовые.

В результате растёт зависимость Германии от кошмарного топлива, которое производит намного больше CO2 и горение которого приходится поддерживать, даже когда оно не нужно. «Энергивенде» должна была ликвидировать бурый уголь, однако в итоге помогла ему. «У правительства нет стратегии по решению этой проблемы», — резюмирует Патрик Грайхен, директор берлинского института Agora Energiewende.

Государственный секретарь Федерального министерства охраны окружающей среды Йохен Фласбарт замечает, что запасной источник энергии — это лишь часть проблемы.

Прежде всего надо преобразовывать энергию в такую форму, из которой её потом можно будет легко получить в случае нужды. Например, предлагается закачивать воду в высокие башни или (в будущем) производить водород и прочие химические «склады». Менее очевидным, но дешёвым решением, по словам г-на Фласбарта, станет улучшение и расширение электросетей, с тем чтобы избыток энергии можно было оперативно перебрасывать туда, где её не хватает. Наконец, следует пересмотреть тарифы для крупных потребителей с переменной нуждой в энергии.

Г-н Грайхен предлагает ещё одну хитрость — продлить световой день для фотоэлементов, расположив их таким образом, чтобы они ловили утреннюю и вечернюю зарю, а не только полуденное сияние.

Некоторые, впрочем, считают, что в действительности проблема в чересчур больших надеждах, возлагаемых на возобновляемые источники: мол, АЭС намного эффективнее. Однако атом традиционно вызывает ужас у обывателя, и авария на Фукусимской АЭС в Японии в 2011 году не добавила ядерной энергетике симпатий. Германия твёрдо решила отказаться от этого сектора. Последнюю станцию собираются закрыть в 2022 году. Очевидно, немцы боятся атома больше, чем климатических изменений, вызванных лигнитом.

Весь мир следит за программой «Энергивенде». Г-н Грайхен подчёркивает, что Германия — полигон по созданию национальной электросети на возобновляемых источниках. Если у неё получится, эту технологию возьмут на вооружение другие страны. Если нет — шансы планеты на безуглеродное будущее резко упадут.