Дмитрий Грингауз, эксперт iFellow: про импортозамещение, проблемы open source и готовность рынка к изменениям

Дмитрий Грингауз: Если быть точными, то Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» был принят ещё в 2006г., то есть 16 лет назад. А такие уникальные, имеющие глобальную популярность отечественные компании как «Лаборатория Касперского», «Доктор Веб», Фирма «1С» возникли ещё раньше.

Отдельные инициативы по переходу на отечественное ПО я помню ещё в 2010-е. На текущий момент в Едином реестре российского ПО насчитывается 12967 записей от 4083 вендоров. 14.04.2021г. издана Директива Правительства РФ № 3438п-П13, после чего началась ещё более активная работа в компаниях с государственным участием по программам импортозамещения. До этого большинство организаций строило свою ИТ-инфраструктуру в основном на иностранном оборудовании и программном обеспечении.

30.03.2022г. подписан Указ Президента РФ № 166 «О мерах по обеспечению технологической независимости и безопасности критической информационной инфраструктуры Российской Федерации», в соответствии с которым организациям, осуществляющим закупки по нормам 223-ФЗ запрещено приобретать иностранное программное обеспечение и программно-аппаратные комплексы без согласования с Федеральными органами исполнительной власти. А с 01.01.2025г. вообще запрещается использовать иностранное ПО на объектах критической информационной инфраструктуры и организуются государственные институты производства оборудования, разработки программного обеспечения, обучения специалистов и контроля за исполнением данной нормы.

По мере увеличения спроса со стороны российских организаций, производители, сделавшие ставку на разработку отечественных аналогов, подтянули уровень своих продуктов. Конечно, не все. Присутствуют как добросовестные участники рынка, которые вкладывались в собственные разработки, так и те, кто откровенно имитировал импортозамещение.

Дмитрий Грингауз: Чтобы войти в Единый реестр российских программ для ЭВМ и баз данных решение должно соответствовать ряду требований. Оценивает продукт Экспертный совет, в который входят представители профессионального сообщества и ассоциаций. Существуют также независимые центры, саморегулируемые организации, ассоциации отечественных производителей программного обеспечения и ИТ-оборудования.

На текущий момент наша отрасль находится на том этапе своего развития, когда необходимо широкое поощрение расширения номенклатуры. Но уже сейчас стоило бы задуматься о единых стандартах экосистемы отечественных продуктов для обеспечения их взаимной интеграции.

Наиболее остро стоит проблема с ИТ-инфраструктурой. Производство и разработка её компонентов — очень дорогое и технологически сложное направление. Да, отечественные компании могут делать корпусы и печатать платы, но не производить полупроводники для массового сектора.

В прошлом году участники рынка приводили доводы «за» и «против» введения балльной системы при оценке степени импортозамещения оборудования для включения в реестр. Победила позиция, позволяющая набирать достаточное количество баллов при использовании иностранных процессоров.

Оговорюсь, что речь идёт только о гражданском, массовом сегменте. Им мы и ограничимся.

В плане ИТ-инфраструктуры, например, были скандалы, когда завозили иностранное коммуникационное и компьютерное оборудование, на котором переклеивали бирки и больше ничего не меняли.

Дмитрий Грингауз: Те, кто так поступал, так и продолжают их переклеивать. Правда, сейчас логистика остановилась. И у тех, кто ставил на open source продукт под своей маркой, тоже дела будут становиться только хуже.

Дмитрий Грингауз: Потому что нормативная база США имеет экстерриториальный характер, и это государство всё ещё обладает самым могущественным аппаратом принуждения. Открытый код и компании, которые его поддерживают, как правило, американские и подчиняются соответствующему законодательству. Если оно запрещает передавать России определённые технологии, то компания или сообщество, поддерживающее это программное обеспечение, должны подчиниться. В лицензионном соглашении указано, в юрисдикции какого государства находится вендор и какое право применимо в случае нарушения лицензионных условий. Я уверен, что для российских юридических лиц, особенно коммерческих, риски оказаться под судебным преследованием в США абсолютно неприемлемы.

По этой же причине получить техническую поддержку в прежнем объёме со стороны сообщества разработчиков или вендоров open source решений нам стало гораздо сложнее. А развивать собственную экспертизу – долго и дорого.

К примеру, в одной из известных мне компаний, «приземляющей» open source решение на российский рынок под своим брендом (между прочим, один из лидеров в сегменте), технической поддержкой занимается команда из 10 человек. Они не могут обеспечить адекватный сервис даже для одного весомого заказчика сегмента enterprise.

Есть ряд других ограничений, относящихся к сфере информационной безопасности или политическим пристрастиям некоторых членов сообщества, развивающих open source.

Поэтому чем дальше, тем больше мы увидим исход таких компаний с рынка.

Дмитрий Грингауз: Универсальной таблетки для бизнеса не существует, организации сильно отличаются друг от друга, каждой следует предложить своё лечение.

Компании с государственным участием уже разрабатывали стратегии импортозамещения, готовились в плановом порядке заместить до 90% программного обеспечения и инфраструктуры на отечественные решения к 2024 году. Теперь они должны к 2025г. полностью перейти на российские аналоги. Один из банков в конце прошлого года даже провёл учения, имитирующие текущие события. Поэтому с некоторой долей уверенности можно сказать, что часть организаций подготовилась. Другое дело, что делали они это в плановом порядке. Теперь придётся форсировать процессы, радикально сдвигая сроки влево.

В самом сложном положении оказались малые и средние коммерческие организации, иностранные компании из числа тех, кто принял решение остаться или перевести свой филиал в автономное положение. Нельзя сказать, что они на 100% были привязаны к иностранной ИТ-инфраструктуре и программному обеспечению, однако считали, что импортозамещение их никогда не коснётся и им не придётся затрачивать ресурсы на эту активность.

Что же делать? Нужно выиграть время! Обеспечить безопасный периметр – построить капсулу вокруг своей ИТ-инфраструктуры, изолировать её от внешнего мира, отключить обновления. Если вы использовали иностранные облака – мигрируем на российских провайдеров, чья физическая инфраструктура находится на территории РФ и отличается высокой надёжностью. Большинство известных мне компаний так уже или сделало, или завершает процесс. Как только вы решили вопрос безопасности, можно перевести дух и осмотреть собственную инфраструктуру: что перестало работать, а что отключится в ближайшем будущем? Это ваш приоритет номер два.

Дмитрий Грингауз: Это неоправданно сложный путь. Нужно начинать с тех приложений, которые проще всего заменить и которые будут работать на любой операционной системе, будь то Linux или Windows. И прежде всего необходимо искать альтернативу офисным приложениям MS Office 365. Некоторые наши клиенты лишатся этого сервиса уже 30 апреля.

Дмитрий Грингауз: С офисными приложениями работают все, а интеграциями они связаны с огромным количеством систем. На российском рынке есть ряд альтернатив MS Office, но их не так просто поставить на замену. Объясню почему. В любой организации есть информационные системы, обеспечивающие производственный процесс. Те же ERP, CRM, Jira, и даже продукты собственной разработки — все они создавались для экосистемы Microsoft и, в частности, редакторов MS Office, то есть самых распространённых решений. А теперь представьте, что будет, если вы вместо него поставите любой другой офис? Вам нужно внести правки в код этих систем, чтобы они вызывали не функцию Excel, например, а редактор таблиц. Если это ваша самописная информационная система и команда разработчиков ещё не уволилась, вы сможете сами провести модернизацию, а если это стороннее решение, да ещё и превратившееся в «золотой кирпич»? Ваша команда разбежалась или вендор давно ушёл с рынка? Тогда вам надо обращаться за внешней экспертизой, например к нам, ускорять миграцию на целевую систему и обеспечивать бесшовную интеграцию с ней.

Дмитрий Грингауз: Сейчас всё стремительно меняется. Были отдельные моменты, когда та или иная компания объявляла, что она создала пакет или программно-аппаратный комплекс. Например, «Baikal» и Astra Linux. Но это единичные случаи и подчас не охватывают всю линейку производителя. Необходимо изменить подход и создать единую отечественную экосистему с помощью регуляторных методов. Времени на самоорганизацию вендоров нет. Необходимо обеспечить бесшовную интеграцию всего отечественного ПО и инфраструктуры.

Дмитрий Грингауз: Нельзя пугаться и останавливаться! Вы не спасёте свою компанию за непроницаемым файрволом. Сейчас нужно выиграть время. А затем — перейти на отечественные аналоги, чтобы создать фундамент для дальнейшего развития. Нужно проанализировать свой ИТ-ландшафт, оценить, что требует замены в первую очередь, обучить людей или приобрести экспертизу как услугу. В этих вопросах необходимо обращаться к специалистам, которые помогут выбрать решения для восстановления утраченной функциональности.

Последний год мы в iFellow как раз занимались тем, что подбирали для наших клиентов оптимальные решения, которые могут работать друг с другом без существенной потери в качестве сервиса и внедряли отечественное программное обеспечение. Мы изучили в тонкостях процесс миграции, подводные камни и знаем, с чего следует начать и как сократить её сроки. Мы охотно делимся своей экспертизой, а если что-то не в нашей компетенции, то мы с радостью готовы порекомендовать надёжного партнёра.